Воспоминания о военном лихолетье. К 80-летию освобождения Солнечногорья от врагов в Великой Отечественной войне.

В декабре этого года исполняется 80 лет со дня освобождения Солнечногорья от врагов в Великой Отечественной войне. Музей истории образования городского округа Солнечногорск хранит личные воспоминания учителей и сотрудников школ о событиях тех времён.

Кубарева Мария Ивановна работала учительницей с 20 августа1937 года. Она дарила знания ученикам школ Литвиновской, Андреевской, Крюковской, с1942 года до возвращения в 1944 году в Крюковскую среднюю школу в школах Алтайского края. (До 1987 года Крюково и другие населённые пункты, названные в воспоминаниях, входили в состав Солнечногорского района.)

В своих воспоминаниях М.И. Кубарева отразила период коллективизации и годы Великой Отечественной войне в посёлке Крюково, а также, в Алтайском крае, куда эвакуировалась её семья. В её жизни много драматических и трагических событий в период войны. Жизнь и работа этой учительницы - пример стойкости и выдержки советской женщины.

Она родилась в многодетной семье, несмотря на трудности страсть к учению была велика. Она вспоминает о годах коллективизации, о том, как боролись с неграмотностью. После занятий в школе приходилось работать в колхозе, а вечерами занимались с неграмотными в красном уголке. Каникул почти не было. В школе крестьянской молодёжи, где пришлось учиться Марии Кубаревой, зародилась мечта стать учительницей. В свидетельстве об окончании ШКМ ей отметили: «Дисциплинированна и проявляет склонность к литературе и русскому языку». Это и помогло Марии избрать специальность по предмету. В 1934 году сдала экзамены в Загорский педагогический техникум, который закончила в 1937 году. Период был трудный, продовольственные карточки. Летом работала во время каникул в детских садах и лагерях. Началась учительская работа. В довоенном 1940 году вышла замуж за учителя химии и биологии Петроченко Уара Андреевича, который работал в Крюковской средней школе №1. С мужем и дочкой Светланой жили в Крюкове на территории школы в деревянном учительском домике. Мария вспоминала: «О начале войны, я узнала будучи в отпуске у родителей в Андреевке. Всё было для фронта. Захватчики беспрерывно бомбили, их самолёты сбрасывали листовки. Но люди не поддавались панике.

Детей трудно было заставить по тревоге прятаться в убежище, и они не залезали под парты. Иногда выбегали на улицу и стояли, как будто от дождя, под крышей. Началась массовая мобилизация. Проводили на фронт младшего брата Александра, а через месяц ушёл на фронт старший брат Сергей, оставив трёхмесячного сына с женой. Оба пропали без вести на Волоколамском направлении.

Все учителя получили месячный паёк и то же были мобилизованы: копали противотанковые рвы под д. Каменкой, пилили лес в лесничестве у Андреевки. Вместе с учителями работали и ученики. Ни у кого не возникали вопросы: идти или не идти. Не совсем сытые, изнурённые от бессонных ночей бомбёжкой, шли, трудились столько, сколько хватало сил. Однажды только кончилась бомбёжка 5-ого – 6-ого декабря, приходят два солдата и объявляют, что нужно эвакуироваться, ночью придут враги. Быстро собрали покушать ребёнку, одежду, я с сестрой, мужем, и дочкой отправились пешком из Андреевки в Крюково. Когда мы подходили к школе, она уже горела. Слышалась русская и немецкая речь, трудно было разобраться в обстановке. Наши взорвали мост через железную дорогу, поезда не ходили. Мы отправились по шпалам пешком в Москву. Кругом всё горело. Шли медленно и только на рассвете дошли до Сходни. Там подали сборный поезд и довезли до Москвы. В Москве уже знали, что в Крюково прорвался враг. Сестра осталась в Москве, а я с мужем и ребёнком была эвакуирована и попала вглубь страны – Алтайский Край, где сильные сибирские бураны и морозы до 60 градусов. Целый месяц ехали до Новосибирска. В пути по радио передали: немцы из Крюкова оттеснены, и радостно, и обидно, что назад сейчас нельзя, нужно добираться до пункта назначения. На вокзале в Новосибирске и раненые, и умирающие, и эвакуированные. Едем на работу через Барнаул и Рубцовск в с. Ново – Егорьевку Алтайского Края. По дороге ребёнок замёрз в плохоньком одеяльце, сама продрогла, заболела, а дочь умерла в феврале 1942 года в 60-градусный мороз. Трудно было выкопать могилу, чтобы похоронить, слёзы на глазах застывали. Известий от отца и мамы нет, живы ли они? От слёз начала слепнуть, а мне было только 24 года. Пришла весточка от родителей, что к ним в землянку из Москвы пришла сестра с хлебом, который выдали ей. Шла с риском для жизни: поле через Михайловку, Каменку, Лесничество, всё было заминировано. Муж написал родителям, что я не уберегла дочь. Врачи усиленно лечили меня (неподалёку был санаторий), зрение восстановили. Работала учителем, сначала в начальных классах, а потом - русского языка и литературы.

Муж уходит добровольцем на фронт. Все учителя работали в тылу, чтобы помогать фронту. Два года нам не выдавали зарплату, по списку получали паёк, но затем выдали. Оставшуюся зарплату отдали в займы государству. Мы все понимали, как трудно было стране, как необходима была помощь. Летом готовили дрова, работали в бригадах колхоза имени Кирова, который находился в степи в 30 километрах от села. Ученики из 9-х классов поехали со мной. Мы принимали участие в прополочных работах, жали серпами пшеницу, комбайнами не могли управлять молодые девочки. Учёт труда вели тщательно по трём звеньям, на каждого ученика был заведён лицевой счёт, где указывалось задание бригадира, выработанная норма и качество работы. Во время перерывов читали вслух небольшие рассказы и обсуждали их.»

Кроме того Мария вела учёт всей бригады колхоза. Пропололи 285 га зерновых и технических культур, что было отмечено в краевой газете в 1942 году. Однажды не выдавали хлеб 2 дня, но привезли бричку арбузов, а рядом было поле, засеянное горохом. Хотелось есть и ребята постарше пошли за горохом, принесли. В это время приехали корреспонденты из краевой газеты, заступился председатель колхоза Зюкин: трудитесь хорошо, на всех хватит и арбузов и гороху. Вернулись к началу учебного года. За работу Марии Ивановне привезли на квартиру 2 арбуза весом 20 килограмм, 1 килограмм сахарного песка, 15 кг. проса. Она была счастлива. Просо обрабатывали в деревянных ступках, просеяли и получилось пшено.

В своих сочинениях дети писали, что хотят быть здоровыми, чтобы доставлять зерно в Рубцовск для отправки на фронт. В свободные минуты учительница играла на гитаре, и ученики пели песни военных лет. Очень хотелось вернуться в Крюково. Однажды получила оттуда 30 писем, читала их вместе с ребятами. В них были горестные вести о том, что погиб от снаряда Ваня Старолетов, от бомбы Неверова Т., Женя Усолова, миной разорвало Витю Церевитина, его сестру, о злодеяниях врага. У многих на фронте погибли родные. Крюковские ученики писали о своём труде, о восстановлении разрушенной школы.Вскоре пришёл вызов из Мособлоно на прежнее место работы и пропуск на въезд в Москву. Продала картошку и другие продукты, исправила оценки ученикам, заставляла их выучить после уроков. Сообщила зав. ГОРОНО и директору школы. В ГОРОНО выдали зарплату и трудовую книжку без пометки, надеясь, что учительница вернётся обратно. Состоялись проводы со слезами. Ехала 20 километров на салазках с чемоданом и книгами. Переночевав у знакомой учительницы, отправилась до ближайшей бригады в степи, чтобы на попутных лошадях доехать до Рубцовска.

В Новосибирске сидела на вокзале три недели, не было билетов. Работала грузчицей и уборщицей на вокзале. Какой - то незнакомый лётчик посадил в поезд с некомпассированным билетом и провёл её по Москве, представив своей женой, были строгие проверки. Наконец Крюково. Мария пишет: «Не верится. Оттаяло, а я валенках, ноги распухли, обессиленная, голодная, чемодан нести не могу. Встретила старичка с салазками, разговорились, он знал моего папу, вместе работали на заводе и он дал мне салазки. Передвигалась черепашьим шагом с 9 утра до 9 вечера. В темноте дошла до дома с выбитыми стёклами. Стучусь долго, никто не открывает. В мыслях воспоминания о смерти дочери, мысли о том, что 2 месяца нет известий с фронта от мужа. Вдруг появляется тень, слышу знакомые уставшие голоса. Дверь открыла мама с лампой в руках. Я застыла, упала на колени, втащили меня в избу, разрезали валенки, разули меня. Слёзы, воспоминания, продолжались до самого утра. Спать не хотелось, есть тоже.»

Долго Мария лечилась от дистрофии. Как только стала ходить, пошла на работу к своим ученикам 22 марта 1944 года по приказу Мособлоно №140. Работали без отопления, без освещения, но все стремились к знаниям. В обед Мария Ивановна раздавала дополнительный паёк – картофель со школьного огорода. 36 пар усталых, грустных глаз смотрели на учителя, который взвешивал с предельной точностью порции: просто картошка без соли, без жиров, без кусочка хлебушка. На перемене рассказы: кому в семье пришла похоронная, кто умер, кто подорвался на мине.

Вспоминался случай в деревне Малино. Большая семья, отец инвалид. Старшего Ваню мать послала получить по карточкам хлеб. Он карточки положил в карман штанов, а был в больших сапогах. Карточки из кармана провалились в голенище сапога. Домой пришёл Ваня в слезах: потерял карточки. Мать стала его бить, он залез под кровать. Пришёл отец и спросил, где сын? Мать ответила, что он под кроватью, карточки потерял. Вытащили из под кровати мёртвого: худые штанишки, бледные и бескровные губы, натруженные ручонки. Сняли сапоги, а оттуда вывалились карточки. Мать не вынесла, сошла с ума. Четверо детей остались с отцом – инвалидом.

Дети войны были исключительно чуткие, добрые, ласковые, сознательные – отмечает в своих воспоминаниях Мария Ивановна Кубарева. 9 мая 1945 года был солнечный день. Директор школы Ф.С. Ерохин выстроил всех на линейку и объявил, что война закончилась победой. Все обнимали друг друга, знакомые и незнакомые.

Трудности были, но жизнь шла своим чередом. М.И. Кубарева работала и училась. В 1948 году она закончила с отличием Загорский учительский институт, в 1955 году – Московский Государственный пединститут им. В.И.   Ленина. Её труд был высоко оценён 6-ю медалями: среди них медаль «За трудовое отличие», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», «В память 800-летия Москвы», «Ветеран труда». В семье сына, который тоже стал учителем, хранилось стихотворение М.И. Кубаревой, посвящённой её матери Елизавете Григорьевне, оно заканчивается строками: «Счастье жизни мы купили кровью, надо жизнь счастливую беречь!».

Воспоминания М.И. Кубаревой подготовила к печати Т.В. Подвойская лектор музея истории образования городского округа Солнечногорск. Декабрь 2021 года.